Ничего не останется от нас, нам останемся может быть только мы...
Хочу в Лондон.
Не в тот, который кэпитал оф Грейт Британ, а который в Минске.
Посмотреть, есть ли на полке ещё то издание Ростана, взять горячий шоколад и кусочек киша. И, наверное, поплакать...
А Минск будет гладить теплой рукой, пропахшей махоркой, улыбаться в усы и согревать. Пачкать пальцы черной от золы печеной картошкой, травить байки...
"Не бросайте меня, сохраните меня", говорил людям огонь в мультике Прометей.
Почему-то ощущение, что от костра внутри остался лепесток... А я судорожно ищу хвороста на растопку. Ведь рукописи не горят, а книги жечь нельзя.
Не в тот, который кэпитал оф Грейт Британ, а который в Минске.
Посмотреть, есть ли на полке ещё то издание Ростана, взять горячий шоколад и кусочек киша. И, наверное, поплакать...
А Минск будет гладить теплой рукой, пропахшей махоркой, улыбаться в усы и согревать. Пачкать пальцы черной от золы печеной картошкой, травить байки...
"Не бросайте меня, сохраните меня", говорил людям огонь в мультике Прометей.
Почему-то ощущение, что от костра внутри остался лепесток... А я судорожно ищу хвороста на растопку. Ведь рукописи не горят, а книги жечь нельзя.