Ничего не останется от нас, нам останемся может быть только мы...
Странное еде, в центре Москвы с утра очень тяжело найти уютное место, где можно выпить кофе. Куча сетевых заведений разной степени демократичности на Тверской, а уютных нет.
Зато нашли маленькую кофеенку на "взять с собой", вот только не это нам было надо.
Мы с мужем снова стали на год старше. А ведь мы договорились, что мои 35 будем встречать на другом краю света.
Суслик ходит в садик и очень радуется. Воспитатель говорит, что он очень охотно занимается, даже пластилином. Перестал брезговать, и года не прошло. С ним становится возможно договориться словами... И эти слова надо очень тщательно подбирать, потому как память у ребенка отличная и родительские обещания он помнит.
В субботу приедет реставратор смотреть на икону. Очередная неслучайная случайность. Пантелеймона отреставрируют. Она хотела и глаза, но это - его история, и наша память. Глаза ему выжгли не то в Революцию, не то в Войну.
Впереди БГМ, а потом майские каникулы в деревне, в которую хорошо бы взять билеты...
Зато нашли маленькую кофеенку на "взять с собой", вот только не это нам было надо.
Мы с мужем снова стали на год старше. А ведь мы договорились, что мои 35 будем встречать на другом краю света.
Суслик ходит в садик и очень радуется. Воспитатель говорит, что он очень охотно занимается, даже пластилином. Перестал брезговать, и года не прошло. С ним становится возможно договориться словами... И эти слова надо очень тщательно подбирать, потому как память у ребенка отличная и родительские обещания он помнит.
В субботу приедет реставратор смотреть на икону. Очередная неслучайная случайность. Пантелеймона отреставрируют. Она хотела и глаза, но это - его история, и наша память. Глаза ему выжгли не то в Революцию, не то в Войну.
Впереди БГМ, а потом майские каникулы в деревне, в которую хорошо бы взять билеты...