Ничего не останется от нас, нам останемся может быть только мы...
Интересное кино, что выписанный больничный отдают только на третий рабочий день.
Это я за декретом ходила.
На улице для меня нынче ад и пекло, очень хочется в Музеон и купаться в фонтане.
Занимаюсь мелким бытом, в доме гости и непривычный за последнее время движняк.
Очень хочется в Коломенское.
И понемногу людей, которых давно не видела. Но у людей сейчас горячая пора выездов, игр, всяких тяноев и прочего подобного.
А на улице адъ и пекло. Мне, пожалуйста, +20 по Цельсию и больше не надо.
Выбралась на рынок, теперь озадачила мультиварку приготовлением супа, а сама валяюсь тюленькой. Непривычное состояние.
Очень непривычно, что не надо бежать-бежать...
И даже не то, чтобы не надо.
Невозможно.
Бесит бесконечно собственная неспособность пройти даже половину своего обычного прогулочного маршрута. Во всяком случае без мужа. С ним как-то легче гуляется.
Ничего, это временно. Потом будут другие ограничения. Но они уже будут внешними, а это не так раздражает.
Это я за декретом ходила.
На улице для меня нынче ад и пекло, очень хочется в Музеон и купаться в фонтане.
Занимаюсь мелким бытом, в доме гости и непривычный за последнее время движняк.
Очень хочется в Коломенское.
И понемногу людей, которых давно не видела. Но у людей сейчас горячая пора выездов, игр, всяких тяноев и прочего подобного.
А на улице адъ и пекло. Мне, пожалуйста, +20 по Цельсию и больше не надо.
Выбралась на рынок, теперь озадачила мультиварку приготовлением супа, а сама валяюсь тюленькой. Непривычное состояние.
Очень непривычно, что не надо бежать-бежать...
И даже не то, чтобы не надо.
Невозможно.
Бесит бесконечно собственная неспособность пройти даже половину своего обычного прогулочного маршрута. Во всяком случае без мужа. С ним как-то легче гуляется.
Ничего, это временно. Потом будут другие ограничения. Но они уже будут внешними, а это не так раздражает.