Ничего не останется от нас, нам останемся может быть только мы...
Под ногами шуршали золотые листья. И тонко пахли осенью. И вечернее низкое солнце расцвечивало дома и еще не облетевшие деревья.
И шли по улицам два человека, любящих осень.
А осень шла рядом, шелестела юбками вокруг.
Отражалась в озере, болтала ногами с веток узловатых деревьев в парке, прыгала по ступенькам длинной лестницы.
Переливалась полным диском луны в стеклах, холодила руки пронзительным ветром.
У каждой осени свой запах. И осень любит тех, кто любит ее.
И свежеокрашенные лавочки не красятся, а улыбающиеся, живые и счастливые люди с кисточками и малярными валиками извиняются за отсутствие табличек.
Рыжее на золотом.
И шли по улицам два человека, любящих осень.
А осень шла рядом, шелестела юбками вокруг.
Отражалась в озере, болтала ногами с веток узловатых деревьев в парке, прыгала по ступенькам длинной лестницы.
Переливалась полным диском луны в стеклах, холодила руки пронзительным ветром.
У каждой осени свой запах. И осень любит тех, кто любит ее.
И свежеокрашенные лавочки не красятся, а улыбающиеся, живые и счастливые люди с кисточками и малярными валиками извиняются за отсутствие табличек.
Рыжее на золотом.